Период капитализации экономики края: XIX – нач. ХХ вв.
Именно в это время происходит формирование архитектурно‑исторической среды Самарского Поволжья. Складываются её гражданский, этнографический, хозяйственно‑экономический, транспортный компоненты, доформировываются природно‑ландшафтная, социо‑духовная и административно‑политическая системы.
Регион образует обширную Самарскую губернию в Левобережье. Происходит развитие хлеботорговли. По словам В.И. Немировича‑Данченко, «по мере того, как падал Симбирск, аристократический и дворянский, вырастала демократическая Самара, забирая поволжскую торговлю в свои сильные мозолистые руки». Это были руки самарского купечества, выходцев из крестьянского сословия. Купцы, мещане и даже крестьяне оказываются вовлеченными в торговлю. Регион получает сельскохозяйственную специализацию и становится одним из крупнейших в стране центров хлеботорговли в стране. Самару называют Хлебной столицей.
В этот период разрабатываются планы перепланировки по регулярному образцу сельских населенных мест региона, а также новых регулярных планов и схем городов по мере их роста и в целях благоустройства. Таким образом, в нач. XIX в. города и сельские населенные пункты утрачивают свою средневековую идентичность. Исключение составляют башкирские поселения, где вплоть до кон. XIX в. сохраняется живописная планировка, связанная с традициями кочевого образа жизни. Примером этого может служить планировка деревни
До сер. XIX в. развитие Самарского Поволжья не было стремительным. Архитектурно‑историческая среда, а именно её социо‑духовный компонент пополняется храмовыми постройками преимущественно в духе позднего классицизма и памятными знаками в честь крещения языческого населения края. Формируется гражданский компонент среды, представленный в основном комплексами помещичьих усадеб с домами, конторами и конюшнями.
Интенсивное развитие региона начинается во втор. пол. XIX в., когда указом императора Николая Первого в 1851 г. была образована Самарская губерния. В её границы вошли территории Левобережья Волги, которые сегодня находятся в пределах Самарской, Ульяновской, Саратовской, Оренбургской, Уфимской областей. Самарская Лука и Правобережная часть региона в то время относились к Симбирской губернии. Состав населения образованной губернии свидетельствует о тех деятельностных субъектах, под влиянием которых происходило формирование исторической среды: 1196 дворян, 3909 священнослужителей, 5692 купцов, 14802 мещан, 36079 колонистов (немцев), 1210666 крестьян.
Значительное число колонистов объясняется тем, что на сер. XIX в. приходится вторая волна немецкой колонизации. В кон. 1880‑х гг. в Самарской губернии с учётом уездов, территории которых отошли потом к Саратовской области, немцев насчитывалось 180 тыс. чел., а в 1910 г. – уже 300 тыс. чел. Они несли на самарские земли традиции немецкой усадебной застройки. Дома вначале возводились из дерева, позднее – из кирпича с высокой кровлей и мансардой. Все надворные постройки были соединены с домом переходами. В немецких колониях строятся кирхи и производственные объекты с использованием мотивов фахверка (например, элеватор в с. Надеждино). Из‑за подворного землевладения немецкие колонии имели протяжённую, прямоугольную планировку. После польского восстания 1863 г. в Поволжье появляются поляки, которые преимущественно расселяются в городах. Формируется этнографический компонент архитектурно‑исторической среды, выразившийся в строительстве зданий религиозного назначения. Кроме православных церквей возводятся мечети в татарских селах и кирхи в немецких колониях.
Во втор. пол. XIX в. толчком к развитию региона послужило строительство железных дорог. В 1874 г. закончено строительство Моршанско‑Сызранской железной дороги. В 1876 г. открыто сообщение Самара–Оренбург; в 1888 г. – Самара–Уфа; в 1897 г. – Самара–Серноводск в направлении старейшего бальнеологического курорта Сергиевские минеральные воды. В 1880 г. под Сызранью строится Александровский мост, после чего «жизнь» на Самарской Луке замирает. Развиваются населенные пункты вдоль ветки железной дороги, в обход Самарской Луки начинает формироваться современная система расселения. Складывается транспортный компонент среды, представленный станционными сооружениями, среди которых особо выделяются доминанты водонапорных башен.
На рубеже XIX–ХХ вв. наблюдается стремительный рост промышленного производства региона и одновременно небывалое равитие городов. В 1984 г. в Самарской губернии насчитывалось 28 паровых и крупчатых мельниц; 2 сахарных, 7 винокуренных, 5 пивоваренных, 9 водочных, 28 салотопенных бойных заводов. Складывается хозяйственно‑экономическая, продолжает развиваться и социо‑духовная системы среды. Столыпинская аграрная реформа 1907–1917 гг., предполагавшая выдачу ссуд на строительство школ и больниц, ускорила доформирование социо‑духовной системы, которую составляют приходские училища, церковные школы, школы грамоты и храмы. Среди сохранившихся на территории региона храмов выделяются: уникальные центрические; специфичные с планом‑кораблём; типичные, выполненные по образцовым проектам постройки. Особую группу храмов составляют деревянные церкви, сохранившиеся в меньшинстве.
Регион приобретает уникальную бальнеологическую функцию благодаря кумысолечению. Свойства кумыса как природного антибиотика использовались для лечения туберкулеза, кумыс выпускали на экспорт. Действующие тогда кумысолечебницы перечислены в ежегодном издании «Самарец» 1889 г.: Чарыкова в с. Богдановка, Чембулатова по дороге на Николаевск, Курлина в Бузулукском уезде, Мамонтова у ст. Марычевка, Борисова около г. Ставрополя и др.. Даже Л.Н. Толстой в своём имении на территории нынешнего Алексеевского района Самарской области открывал кумысолечебное заведение. Таким образом, пополняется гражданский компонент архитектурно‑исторической среды.
Историческая среда Правобережья, осваивавшегося ещё в предшествующий период, испытывала влияние Владимиро‑Суздальской архитектурной школы XVIII в. Традиции русского барокко нашли отражение преимущественно в храмостроении. В период капитализации экономики края под влиянием Санкт‑Петербургской и Московской школ в архитектуре храмов и усадебных комплексов Правобережья преобладает классицизм. В исторической среде Левобережья, заселявшегося позднее и также испытывавшего влияние перечисленных школ, прослеживаются черты эклектики, модерна и стилизаторства.
Усиливается деление на Правобережный и Левобережный морфотипы среды. Выделяются и способствуют идентификации среды:
– в первой половине XIX в.
1) классицистические храмы, в которых видно влияние Московской и Санкт‑Петербургской архитектурных школ (в с. Екатериновке, 1813 г., арх. Х. Шмит; Царевщина, 1833 г., арх. М.П. Коринфский – ученик А.Н. Воронихина;
в с. Владимировке, 1837–1844 гг., арх. А.П. Григорьев;
в с. Кануевке, 1825–1829 гг. и в с. Кинель‑Черкассах, 1833 г.);
2) помещичьи усадьбы Правобережья Волги (В.П. Давыдова, Е.В. Новосильцевой, являвшихся потомками Г.Г. Орлова1 и А.А. Орловой‑Чесменской из рода А.Г. Орлова в сёлах Жигули, Сосновый Солонец, Рождествено, Усолье, где находился наиболее крупный усадебный комплекс, перестроенный после пожара 1812 г. арх. Х. Сахаровым и Цукановым, при участии Д. Жилярди, с парком по проекту Помре; классицистическая усадьба графов Мусиных‑Пушкиных и князей Гагариных в с. Заборовке, 1830‑е гг., арх. М.П. Коринфский);
– во второй половине XIX в. – начале ХХ в.:
3) промышленные предприятия (сахаро‑рафинадный завод в с. Тимашево, винокуренные заводы в сёлах Рождествено и Новый Буян), а также механические и паровые мельницы, которые играют особую роль в формировании облика населенных мест;
4) монастырские комплексы (из сохранившихся – Троице‑Раковский женский монастырь), а также храмы эклектики и модерна втор. пол. XIX – нач. XX в. (например, церковь Сергия Радонежского в Чапаевске в стиле модерн, арх. Д.А. Вернер; храмы в неорусском стиле в Абашево, 1867–1877 гг., арх. К.А. Тон, Ф.Н. Соболевский и в с. Виловатое, 1914 г., арх. Г.Н. Мошков; церковь в русско‑византийском стиле в с. Мусорке, 1903–1905 гг.; эклектичная церковь в с. Красносамарское, 1908–1916 гг.);
5) мечети (две мечети в с. Алькино), постройки немецких и польских колонистов (элеватор, кирха и парк в с. Надеждино);
6) вокзалы, возводимые по индивидуальным проектам, станции, депо и иные железнодорожные сооружения, построенные по типовым проектам;
7) имения писателей Л.Н. Толстого в Алексеевском районе, А.Н. Толстого в Красноармейском районе,
Н.Г. Гарина‑Михайловского в Сергиевском районе (утр.);
8) кумысолечебницы (из сохранившихся – «Лесное» под Тольятти и Постникова в Самаре).
Итак, на архитектурно‑историческую среду Правобережья пер. пол. XIX в. в определенной мере оказывает влияние дворянский уклад жизни. Однако перечисленные выше усадьбы были немногочисленны, а влияние дворянской культуры не было существенным. Самарское
Поволжье уже во втор. пол. XIX – нач. XX в. не следовало дворянской культуре. Это в основном касалось собственно Самарской губернии, т. е. территорий Левобережья Волги, где она была расположена. Местное дворянство было малочисленным и экономически слабым. Устройство жизни, культуру и бытовой уклад определяли местные предприниматели и купцы.
Города губернии перепланируются по регулярному образцу в пер. пол. XIX в., что свидетельствует «об углублении процесса европеизации и его чрезвычайном распространении». Строительство каменных домов ведется по «образцовым проектам» в духе позднего классицизма, преобладают народное зодчество и «архитектура без архитектора». Во втор. пол. XIX в. влияние государства на градостроительную деятельность снижается, возобладает частная инициатива. После введения Городового Положения 1870 г. развитие исторической среды городов ставится в зависимость от местных застройщиков, представленных торгово‑промышленным сословием. Купцы определяют жизнь городов Самарского Поволжья, их самоуправление и даже внешний облик, их архитектуру. Появляется «профессиональное стилевое творчество», строительство осуществляется по конкурсным проектам московских, санкт‑петербургских и местных архитекторов. В центре городов преобладает каменная купеческая застройка, деревянная застройка вытесняется в пригород. Это выражает специфику развития городов в период капитализации экономики.
В городах Самарского Поволжья складывается тип исторической среды, который можно назвать «регулярный город», при этом в каждом из городов выделяются различные морфотипы среды, наличие которых обусловлено градостроительной историей поселений.
Самара из трёх городов Самарского Поволжья обладала самым высоким потенциалом к развитию благодаря размещению речной пристани и железнодорожного вокзала непосредственно в городе. Речные и железнодорожные перевозки стимулировали развитие города не только как торгового центра, но и как транспортно‑перегрузочного узла. Развитие города не было одинаковым на протяжении всего периода. В пер. пол. XIX в. Самара была типичным для российской провинции уездным городом.
В 1804 г. был конфирмован второй регулярный план уездной Самары, отличавшийся от предыдущего ещё одним рядом кварталов. По плану город был ограничен ул. Почтовой и ул. Самарской и разделен на две части: 1) первая часть по ул. Заводской (ныне ул. Венцека);
2) вторая часть – по ул. Почтовой (ныне ул. Рабочей).
К 1920‑м гг. относится строительство первых каменных жилых домов. Застройка уездной Самары постепенно замещается каменной, имевшей усадебный характер и разрывы по красной линии, а также высотность в один–два этажа. Темпы роста Самары были невелики и составляют в среднем 3–5 домов в год. В это время появляется первый городской архитектор, на должность которого был назначен Я.П. Миронов. Применение образцовых проектов приводило к однообразной, строгой каменной застройке и монотонному силуэту улиц, но позволяло достичь целостности и гармоничной пропорциональной структуры. Ровный силуэт уездной Самары иногда разрывался каменными двухэтажными домами с деревянными мезонинами (ул. Венцека, 8). Дома отличались друг от друга преимущественно декором, наложенным на хорошо спропорционированную классицистическую основу «образцового проекта». Фасады проектировались в кирпиче «под штукатурку». Однако не все владельцы стремились к скорейшей реализации проектов, часть построек так и не получала штукатурной и, соответственно, декоративной отделки (например, усадьба М.П. Чубакова на ул. Водников, 22–24; особняк П.А. Путилова2 на ул. Куйбышева, 120). Экономия средств на архитектурном решении фасадов отличает многие постройки уездной Самары. Развивается хлебная торговля, панораму города со стороны рек Волги и Самары формировали хлебные амбары.
В 1840 г. губернским чертёжным землемером А. Фокиным составлен третий геометрический план уездной Самары. По плану городская застройка доходила до ул. Симбирской (ныне ул. Ульяновской). Его реализация была практически достигнута к 1851 г. В нём оказались зафиксированными те границы города, которые сегодня отделяют территорию целостной архитектурно‑исторической среды от смешанной (позднее неструктурной) застройки «ближнего пригорода». Увеличиваются темпы развития города: приращение застройки стало составлять в среднем 47 домов в год. К 1938–1943 гг. относится строительство одной из немногих дошедших до нас с тех времён постройки – Спасо‑Вознесенского собора, выдержанного в стиле классицизма (ул. Ст. Разина, 78).
Центр города окончательно перемещается с ул. Преображенской (ныне ул. Водников) на перекрёсток ул. Казанской (ныне ул. А. Толстого) и ул. Успенской (ныне ул. Комсомольской). Три наиболее ранние продольные улицы города – Преображенская (ныне ул. Водников), Казанская (ныне ул. А. Толстого) и Вознесенская (ныне ул. Ст. Разина) – застраивается каменными образцовыми домами. Среди трёх улиц главенствующую роль играет ул. Казанская (ныне ул. А. Толстого), именуемая с 1830 по 1850‑е гг. ул. Большой3.
В планировочной структуре уездной Самары периода укрепления русской государственности формируются новые каркасные элементы :
1) перекрёсток, образованный продольной ул. Дворянской (ныне ул. Куйбышева), параллельной руслу Волги, и спуском к Волге поперечной ул. Заводской (ныне ул. Венцека), завершавшейся у Волги триумфальной аркой – «Царскими воротами» (1863 г.), сооруженными для встречи от пристани государя цесаревича, князя Николая Александровича;
2) узел – Алексеевская пл. (ныне пл. Революции), которая до 1856 г. выполняла торговую функцию. Впервые наблюдается развитие города «от Волги», вызванное планировочным ограничением – оврагом, расположенным на месте современной ул. Ленинградской.
В 1851 г. Самара становится губернским городом. Начинается её экономический расцвет как губернской столицы. С развитием города и изменением местоположения центра возникает необходимость в разработке новых планов города. На момент образования губернии в городе насчитывалось 2200 домов (из них 253 были каменными), 6 церквей, уездное училище, аптека и больница. Новый план губернской Самары, составленный губернским землемером, титулярным советником М.И. Фёдоровым, был конформирован в 1853 г. Планом предусмотрено деление города на 140 кварталов. Черта города проходила по ул. Полевой, т. е. по утвержденной ныне границе исторического центра. Формировался «дальний рабочий пригород» с целыми кварталами деревянной застройки крестьянского типа. Начинается экспансия крестьянской народной архитектуры в городскую среду втор. пол. XIX в. – наступает «эпоха поиска Руси». В Самару был назначен губернский арх. А.И. Мейснер. В 1858 г. отменено требование, в соответствии с которым частные строения возводились без всяких отступлений от Высочайше утвержденных фасадов. Образцовые чертежи начинают применять реже. Широкое распространение среди богатеющего купечества приобретает стилевая архитектура и строительство по индивидуальным проектам.
Реформы Александра II дали мощный толчок капитализации экономики и развитию культуры. Формируется гражданский компонент среды и социо‑духовная система. Наряду с православными и единоверческими храмами в Самаре появляются лютеранская немецкая кирха, католический польский костел, татарская мечеть (утр.), еврейская синагога.
Городская дума начинает заниматься благоустройством города. Н.Н. Еремеевым составлено несколько проектов благоустройства набережной Волги и спусков к ней (не реализованы). В 1850 г. сад генерала Струкова был превращён в городской, а рядом с Хлебной биржей разбит английский садик. В 1863 г. началось мощение главной улицы города (ныне ул. Куйбышева) и четырёх спусков к Волге. В 1865 г. замощены Алексеевская пл. (ныне пл. Революции), ул. Вознесенская (ныне ул. Ст. Разина) и ул. Воскресенская (ныне ул. Самарская). К 1886 г. уже более половины улиц имели мостовое покрытие. В 1886 г. была построена деревянная набережная: сначала между ул. Панской (ныне ул. Ленинградской) и ул. Заводской (ныне ул. Венцека), потом – между ул. Панской и ул. Предтеченской (ныне ул. Некрасовской). Началось возведение каменной подпорной стены. Сегодня этот участок – первая очередь самарских набережных.
Бурный рост города отмечает городской голова П.В. Алабин, который сравнивал динамику развития Самары со стремительным ростом американских городов: «Каждый, кто бросит на Самару хоть беглый взгляд, будет поражен её превращением, неудивительным может быть в Америке, где при другом складе общественной жизни, при совершенно иных условиях, в несколько лет вырастают цветущие города в пустыне, но достойным внимания у нас, где поступательное движение городских поселений идёт вообще крайне медленно». Темпы роста города позволили «Самарской газете» называть Самару «Русским Чикаго». Динамику развития города легко проследить по численности населения: 1850 г. – 16,0 тыс. чел; 1852 г. – 19,9 тыс. чел.; 1886 г. – 90,2 тыс. чел.
В губернском городе здания по центральным улицам строятся преимущественно кирпичные, реже смешанные (каменно‑деревянные), высотой в два–три этажа, без разрывов в застройке. Среди деревянных построек Самары, расположенных по центральным улицам, много стилевой архитектуры. Деревянный и смешанный (каменно‑деревянный) типы застройки получают распространение в «ближнем пригороде», где ещё встречаются каменные здания, и в «дальнем рабочем пригороде», где большинство застройки – деревянная, одно‑ или двухэтажная. В резьбе обнаруживаются восточные традиции и связь с культурами автохтонного населения Самарского Поволжья. Самара, в отличие от Сызрани, всегда была городом многонациональным. В «дальнем рабочем пригороде» деревянная застройка часто была утилитарной, резьба – глухой, примитивной, преемственность традиций народного деревянного зодчества выражена слабо.
Площадь уездного города – Алексеевская с памятником Александру II – Освободителю (ныне пл. Революции с памятником В.И. Ленину на том же пьедестале)
Соборная пл. (ныне им. Куйбышева)
Театральная пл. (ныне им. Чапаева)
В планировочной структуре губернской Самары одни узлы и оси испытывают затухание социальной активности, другие – развиваются, аккумулируя центральные функции и наращивая репрезентативный характер застройки,
третьи – только начинают формироваться. Центр города окончательно перемещается с ул. Казанской (ныне ул. А. Толстого) на перекресток ул. Дворянской (ныне ул. Куйбышева) и ул. Панской (ныне ул. Ленинградской). Формируются новые элементы планировки :
1) перекрёсток, образованный продольной ул. Соборной (ныне ул. Молодогвардейской) и ул. Панской (ныне ул. Ленинградской);
2) узел – Троицкая пл. (ныне Троицкий рынок), которая после 1856 г. получает значение главной торговой площади города;
3) перекрёсток продольной ул. Соборной (ныне ул. Молодогвардейской) и поперечной ул. Почтовой (позднее ул. Рабочей, ныне ул. Шостаковича);
4) узел – Соборная пл. (ныне пл. им. В.В. Куйбышева);
5) перекрёсток ул. Саратовской (ныне ул. Фрунзе), замыкавшейся комплексом Иверского женского монастыря и той же ул. Почтовой (ныне ул. Шостаковича);
6) узел – Театральная пл. (ныне пл. Чапаева) и городской Струковский сад (ныне ЦПКиО им. Горького).
Закладываются новые узлы планировки, которые потом дофомировывались в советский период: площади Воскресенская (ныне Самарская пл.), Петропавловская (позднее стадион Буревестник), Ильинская (сохранила название) с одноимёнными церквями и рынками, Вокзальная (ныне Комсомольская пл.) площадь со зданием железнодорожного вокзала (утр. в 1990‑е гг.), спроектированным петербургским инж. графом де Рошфором.
Из продольных улиц губернской Самары наиболее репрезентативный вид получает ул. Дворянская (ныне ул. Куйбышева), где разместились постройки общественного назначения, в том числе Русский Торгово‑промышленный Коммерческий банк (1880 г., 1889–1890 гг., арх. А.У. Зеленко, ул. Куйбышева, 55 / ул. Пионерская, 48), Русский банк внешней торговли (1909–1914 гг., арх. Балинский, ул. Куйбышева, 90), Волжско‑Камский Коммерческий банк (1913–1915 гг., арх. В.И. Якунин, ул. Куйбышева, 92), Крестьянский и Дворянский поземельные банки (1912 г., арх. А.И. фон Гоген, ул. Куйбышева, 153), здание общества взаимного кредита (1916–1917 гг., арх. З.В. Клейнерман, ул. Куйбышева, 93), гостиница «Ница» и «Художественный» электротеатр Н.Д. Щелокова (1907 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Куйбышева, 103), гостиница «Гранд‑Отель» или «Бристоль‑Жигули» (1907–1909 г., арх. М.Ф. Квятковский, ул. Куйбышева, 111), лютеранская кирха (1865–1875 гг., инж. Н.Н. Еремеев, ул. Куйбышева, 115, 117), женская гимназия Н.А. Хардиной или дом Поплавского (1902 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Куйбышева, 125), здание Общественного собрания (1911–1914 г., арх. Д.А. Вернер, ул. Куйбышева, 157 / ул. Шостаковича), почта, телеграф, одно из крупнейших фотоателье в Поволжье. Завершалась улица городским Струковским садом и Театральной пл.
Продольные улицы Саратовская (ныне ул. Фрунзе) и Соборная (ныне ул. Молодогвардейская) были застроены зданиями общественного и жилого назначения. На ул. Саратовской расположились доходный дом Челышева (1895 гг., арх. А.А. Щербачёв, ул. Фрунзе, 56), польский костел (1906 г., арх. Ф.О. Богданович, ул. Фрунзе, 157), гостиница Гучкова‑Сурошникова «Националь», позднее «Центральная» (1905–1910 гг., ул. Фрунзе, 87, 89), епархиальное женское училище (ул. Фрунзе, 96), Казанская единоверческая церковь (1859–1865 гг., ул. Фрунзе, 98–100 / ул. Некрасовская, 25–27, позднее перестр. в клуб швейников), Губернская земская управа (1898 г., арх. А.У. Зеленко, ул. Фрунзе, 116), театр «Олимп» (арх. П.В. Шаманский, утр., перестр. в 1990 г. Ю.В. Храмовым, ул. Фрунзе, 141). Завершалась ул. Саратовская комплексом женского Иверского монастыря.
На ул. Соборной (ныне ул. Молодогвардейской) в этот период появились ночлежный дом купца Кириллова (1899 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Пионерская, 84 / ул. Молодогвардейская, 34), торговый дом П.В. Щетинкина (1909–1914 гг., арх. Я.С. Ушаков‑Решетников, ул. Молодогвардейская, 67 / ул. Некрасовская, 69), доходный дом А.Н. Портнова (1910 г., ул. Молодогвардейская, 126 / ул. Л. Толстого, 56), коммерческое училище (1906 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Молодогвардейская, 194), духовная консистория (1895–1905 гг., арх. А.А. Щербачёв, ул. Вилоновская, 22), духовная семинария (1910 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Молодогвардейская, 133). Четко по оси улицы, на главной площади города, был размещен собор.
Продольные улицы замыкаются новыми градостроительными узлами планировочной структуры города. По ул. Дворянской таким узлом стала Театральная пл., где по проекту московского арх. М.Н. Чичагова в неорусском стиле было построено здание городского театра, 1888 г. По ул. Саратовской – ансамбль Иверского женского монастыря с доминантами Сретенского храма (1856–1869 гг., арх. К.Г. Маркер, утр.), Иверскогого и трапезного храмов, а также колокольни (восст.), расположенной по оси улицы. По ул. Соборной была обустроена Соборная пл. с кафедральным собором во имя Христа Спасителя в неовизантийском стиле (1869–1894 гг., арх. Э.И. Жибер, утр.).
Из поперечных улиц города, образующих спуски к Волге, в губернской Самаре особо выделялся комплекс застройки ул. Панской (ныне ул. Ленинградской), завершавшейся Сенной пл., позднее переименованной в Троицкую с доминантой Троицкого храма в духе позднего классицизма (1840–1844 гг., арх. М.П. Коринфский, утр.). Панская по функциональному назначению служила торговой улицей, здесь размещались: доходные дома А.Ф. Нуичева (1910 г., ул. Ленинградская, 45), купца В.А. Сидорова (1900–1904 гг., арх. Г.Н. Мошков, ул. Ленинградская, 49 / ул. Чапаевская, 87), А.А. Юриной (1913 г., арх. Ф.П. Засухин, ул. Ленинградская, 58 / ул. Чапаевская, 89), крупнейший в Самаре Новотроицкий торговый комплекс (1911 г., арх. Д.А. Вернер, ул. Молодогвардейская, 57).
Образ губернского города определяет жилая застройка, несмотря на то, что заметно расширяется типология общественных зданий (банки, биржи, больницы, театры, доходные дома, гостиницы, учебные заведения, паровые и механические мельницы, элеваторы и др.). Благодаря соревновательному духу купечества, жилая застройка в Самарском Поволжье могла служить акцентом, не меньшим чем общественные здания. Лучшие особняки в городе возводятся купцами первой гильдии Шихобаловым (1903–1905 гг., арх. А.А. Щербачёв, Г.Н. Мошков, ул. Венцека, 55), Субботиным (1878–1879 гг., арх. В.А. Шрётер, Де‑Рошфор, ул. А. Толстого, 3), Аржановым (1917 г., арх. З.В. Клейнерман, ул. Куйбышева, 93), Сурошниковым (1912 г., арх. Ф.О. Шехтель, А.А. Щербачёв, ул. Пионерская, 22), Курлиным (1903 г., арх. А.У. Зеленко, ул. Фрунзе, 159). Благодаря запрету в 1869 г. на деревянные строения по центральным улицам застройка губернской части Самары становится каменной, приобретает высокую плотность и вид единого архитектурного ансамбля. На фоне этого, по мере капитализации экономики края, начинается активный рост пригорода.
В каменной архитектуре Самары в период капитализации экономики прослеживается следующая стилистика:
1) эклектика, в том числе: а) с преобладанием тяжеловесных ренессансных форм («Дом губернатора», 1878–1879 гг., арх. В.А. Шрётер, ул. А. Толстого, 3; Дом Кирилова, 1899 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Фрунзе, 106); б) с преобладанием легких классицистических форм (Богадельня купца Л.С. Аржанова, 1898 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Фрунзе, 98); в) с элементами барочного языка (Дом Тареева, Городская управа, 1889–1890 гг., 1908 гг., арх. А.А. Щербачёв, Ф.А. Черноморченко, ул. Куйбышева, 48; Дом Калачева. Гостиница «Бристоль», 1850 г., 1902–1903 гг., ул. Куйбышева, 78); г) поздняя эклектика с элементами модерна (Кинотеатр «Художественный», 1891–1892 гг., 1907 гг., арх. А.А. Щербачёв, ул. Куйбышева, 103);
2) модерн, а именно: а) ранний декоративный модерн (дом П.Г. Новокрещенова, 1909 г., арх. М.Ф. Квятковский, ул. Фрунзе, 144, здание театра‑цирка «Олимп», 1907 г., арх. П.В. Шаманский, перестр.); б) романтический, в том числе скандинавский модерн (здание Крестьянского и Дворянского поземельных банков, 1912 г., арх. А.И. фон Гоген, ул. Куйбышева, 153), романтизация романики (особняк В.М. Сурошникова, 1912 г., ул. Пионерская, 22), готики (дом Субботина‑Маркинсона, 1910 г., арх. М.И. Квятковский, ул. А. Толстого, 30), классицизма (здание кондитерской фабрики С.М. Решетникова, 1910–1918 гг., арх. Я.С. Решетников, ул. Галактионовская, 68); в) национальный романтизм, романтизирующий русский стиль (особняк Клодта, 1898 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Куйбышева, 139), русское барокко (дом Тареева, Городская управа, 1908 г., ул. Куйбышева, 48);
3) стилизаторство, в том числе: а) неоклассицизм (Хлебная биржа, 1898 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Ст. Разина, 3; Особняк Путилова, 1851–1911 гг., арх. А.И. Мейснер, А.А. Щербачёв, ул. А. Толстого, 50); б) неорусский стиль (здание городского театра, 1888 г., пл. Чапаева, 1; Дом П.А. Сидорова, 1903–1913 гг., ул. Ленинградская, 55; Доходный дом Челышева, 1899 г., арх. А.А. Щербачёв, ул. Красноармейская, 60); в) неоготика (Дом Линева‑Разина, 1901 г., арх. Ф.П. Засухин, ул. Куйбышева, 44 / ул. Пионерская, 44; дом О.Г. Гиршфельда, 1901–1903 гг., ул. Фрунзе, 75); г) неовизантийский (Никольский собор одноименного монастыря, 1909 г., утр.) и русско‑византийский стили (Сретенский собор Иверского монастыря, 1856–1869 гг., утр.);
4) региональные направления, к которым можно отнести краснокирпичный «стиль» (жилой дом, ул. Садовая, 113) и традиционный «самарский стиль» (здание второй женской гимназии, арх. Ф.П. Засухин, ул. Ульяновская, 23 / ул. Галактионовская, 169).
В деревянной архитектуре Самары можно выделить несколько тенденций:
1) национальный романтизм, использовавший в качестве метафоры русский стиль и мотивы деревянного зодчества (дом Ю.И. Поплавского, 1890 г., ул. Фрунзе, 171; дом П.С. Турынцева, 1892 г., ул. Самарская, 182);
2) компиляция классицистических плана и членений фасада с мотивами русского стиля, проявившегося в резьбе и 4, 6, 8‑гранных шатрах со шпилями (дом мещанина А.В. Евсеева, ул. Фрунзе, 2 / ул. Комсомольская, 51; дом М.Д. Маштакова, ул. Самарская, 207);
3) деревянный модерн, в котором видно подражание каменной архитектуре декоративного или романтического модерна (дом А.Х. Цеглеева, ул. Садовая, 105; дача Е.П. Сипиной на территории «загородного» парка; жилой дом М.Н. Кананешиной, ул. Арцыбушевская, 73);
4) неомавританский стиль (дом М.Н. Рафаиловой, ул. Галактионовская, 82, дом А.В. Кавского, ул. Ульяновская, 75);
5) традиционный «самарский стиль» с восточными мотивами в резьбе (жилой дом по ул. Ярмарочной, 31 /ул. Ленинской, 197). Характерной особенностью самарской архитектуры был значительный процент смешанной, каменно‑деревянной застройки, в отличие от Сызрани, где таковая практически отсутствовала.
В кон. XIX – нач. ХХ в. Самара превращается в крупный промышленно‑торговый центр страны, в городе насчитывалось 70 промышленных предприятий, преимущественно занимавшихся переработкой сельхозсырья. Первую паровую мельницу в Самаре строят в 1879 г. Курлины и Субботины, затем Шихобаловы. Панораму города до сих пор формируют комплексы бывших паровых и механических мельниц: Бобермана в Засамарской слободе, Соколова на въезде в город с моста через р. Самару, Башкирова (1889 г., арх. А.А. Щербачёв) на ул. Старосамарской (ныне ул. Крупской), Стройкова и Якимова (1903 г., арх. А.А. Щербачёв) на ул. Преображенской (ныне ул. Водников).
Из описаний копий планов Самары, сделанных в 1923–1924 гг. краеведом К.П. Головкиным следует, что вокруг Самары располагались владения купцов, мещан и прочих обывателей. К нач. ХХ в. город переступил пределы городской черты, которая проходила по современным ул. Полевой и ул. Агибалова. Эти улицы до сих пор ограничивают исторический центр города, в то время как границы целостной исторической среды стали намного меньше.
За чертой города, к северу от Самары, появляются комплексы различного назначения: религиозного (Спасо‑Никольский мужской монастырь), военного (казармы), медицинского (Губернская земская больница и Томашевская больница), промышленного (Трубочный завод), спортивного (ипподром) и т. п. В береговой зоне крупнейшей р. Волги складывается такой микроклимат, который способен оказывать лечебный эффект в пределах 200‑метровой зоны от уреза воды. Благодаря этому в пригороде Самары в нач. ХХ в. формируется огромный массив «Самарская городская дача». Часть массива занимали частные дачи: И.Я. Соколова в стиле неоклассицизма (арх. А.А. Щербачёв); А.И. Соколова (арх. А.А. Щербачёв), В.Н. Башкирова и В.М. Сурошникова в неомавританском стиле (арх. Ф.О. Шехтель), К.П. Головкина в стиле модерн по собственным эскизам (арх. В.В. Тепфер), П.И. Шихобалова в духе итальянского ренессанса (санкт‑петербургский арх. Ф.И. Лидваль). Часть массива была занята объектами санаторного типа: дачи Аннаева, Постникова, Чернышева, Плешанова, военная кумысолечебница на Барбошиной поляне (ныне Поляна им. Фрунзе). Первым из них в 1858 г. было открыто кумысолечебное заведение доктора Н.В. Постникова. Там отдыхающим предлагалось воздухолечение и кумысолечение, для организации досуга были выстроены здания «курзалов», служивших столовой, библиотекой, бильярдной, местом проведения концертов.
За городской чертой вырастают окраинные, самовольные поселки: Засамарская Слобода за рекой Самарой, Мещанская слобода как поселок железнодорожников (ныне микрорайон им. Братьев Кузнецовых), Солдатская слобода (ныне Мичуринский микрорайон), пос. Запанской за железной дорогой (ныне пос. Шмидта), пос. Новый Оренбург (ныне поселок у ст. «Речная»), пос. Щепновка на стрелке рек Волги и Самары, поселки Монастырский, Афон, Новый Афон и Молоканские сады в промежутке от ул. Полевой до Трубочного завода (позднее завода им. Масленникова).
Развитие города происходит также в направлении ветки железной дороги Самара–Оренбург. Недалеко от ст. Безымянка в 1912–1914 гг. был построен железнодорожный ремонтный завод («Сажерез», позднее 9‑й ГПЗ).
В последующий период, в 1922 г., был создан кооператив железнодорожников «Сад‑город» в районе ст. «Безымянка», который и послужил отправной точкой развития второго, безымянского центра города в 11 км от Самары. Несмотря на общность художественно‑планировочных принципов радиально‑концентрического плана Безымянки с говардовским городом‑садом, социальной автономии его жители не имели. Основание поселка при предприятии свидетельствует о том, что его владельцем был хозяин завода.
Еще далее вдоль железной дороги образован посёлок толстовцев Зубчаниновка. Посёлок основан в 1909 г.
добровольным обществом железнодорожных рабочих и служащих во главе с инж. Е.А. Зубчаниновым. Следствием социального самоуправления явились равные размеры земельных участков, застройка посёлка была деревянной, планировка – регулярной. Из исследований М.Я. Мееровича следует, что в большинстве городов‑садов дореволюционной России первоначальная социально‑организационная сторона идеи города‑сада не была реализована, кооперативные товарищества не создавались. В таком случае Зубчаниновка по всем критериям является в масштабах страны редким примером последовательной реализации именно идеи города‑сада.
Итак, в период XIX – нач. XX вв. складывается неоднородная историческая среда регулярной Самары, образованной по сей день хорошо различимыми морфотипами:
1) «Уездного города» с низкоплотной одно‑ и двух‑этажной застройкой, выполненной преимущественно по «образцовым проектам»;
2) «Губернского города», формируемой плотной, репрезентативной двух‑, трех‑ и четырёхэтажной, стилевой, авторской архитектурой;
3) «Ближнего пригорода», где чередовалась купеческая и мещанская, каменная, деревянная и смешанная (каменно‑деревянная) одно‑ и двухэтажная застройка;
4) «Дальнего рабочего пригорода», застройка которого была представлена деревянными или смешанными двухэтажными, а чаще одноэтажными домами крестьянского типа.
Кварталы перепланированных по регулярному образцу городов Самарского Поволжья имели прямоугольную форму. Вплоть до кон. XIX в. развитие городов происходило путём приращения примерно равных по величине прямоугольных кварталов. По первому регулярному плану Самары предполагалось в среднем по 16 домовладений на квартал. Позднее многие домовладения измельчились, их число в квартале увеличилось до 20 и более. Землевладения становились узкими в ширину, но развитыми в глубину квартала, что было обусловлено высокой стоимостью земли. Главный фасад оказывался своеобразным торцом домовладения и не отражал его внутреннюю структуру. Эта особенность наиболее ярко прослеживается в быстро растущих американских городах и городах Самарского Поволжья. В Санкт‑Петербурге аналогичные по габаритам кварталы делились на 10 землевладений, что выражало различный уровень жизни обывателей. Кварталы многих городов, например, Парижа, Флоренции, Бильбао, Амьена, Мальмё и даже
Филадельфии существенно меньше.
В регулярной Самаре выделяются следующие морфотипы застройки:
1) образцовая застройка позднего классицизма с разрывами по красной линии, располагавшаяся в границах уездного города; 2) репрезентативная застройка эклектики и модерна, без разрывов по красной линии, размещавшаяся в пределах губернского города; 3) смешанная (позднее неструктурная) застройка ближнего пригорода, где разный сословный характер владельцев вызвал чередование каменной, деревянной и каменно‑деревянной застройки; 4) деревянная застройка дальнего рабочего пригорода, сформированная преимущественно усадьбами крестьянского типа, но без огородов, как в Ставрополе.
Сызрань не имела такого потенциала к развитию, как Самара, благодаря тому, что была удалена от Волги и пристань располагалась более чем за километр от города. На протяжении всего рассматриваемого периода Сызрань являлась уездным городом Симбирской губернии и до сер. XIX в. развивалась слабо, да и во втор. пол. XIX в. темпы её развития нельзя было сравнить с Самарой.
В 1804 г. Александром I был конформирован второй регулярный план застройки города. Такой план с трудом адаптировался к сложной гидрографической ситуации, и Сызрань сохраняет расчленённую,
3‑частную структуру, образованную Центральным посадом, Ильинской и Преображенской слободами. Каждая часть города укреплена линией вала и рва. В укреплениях
Центрального посада устроено двое ворот в направлении дорог на Самару и Симбирск; в укреплениях Ильинской слободы – одни ворота в направлении на Карсун (Симбирской губ.). К нач. ХХ в. план 1804 г. был практически реализован.
В сер. XIX в. город доходил в центральной части до ул. Сретенской (ныне пер. Некрасовский) и ул. Садовой (сохранила название). В Ильинской слободе застройка ограничивалась ул. Всесвятской (ныне ул. Емельяновской), а ул. Ильинская (ныне ул. Интернациональная) замыкалась кладбищем. На архитектурно‑историческую среду Сызрани оказал влияние факт позднего появления городского архитектора. Вплоть до 1913 г. надзор за строительством осуществлялся техниками, в обязанности которых вменялся контроль безопасности строительного производства. В связи с этим образцовые проекты в Сызрани широко применялись даже во втор. пол. XIX в., несмотря на их отмену в 1858 г. В храмостроении Сызрани используются образцовые проекты К.А. Тона в русско‑византийском стиле (Вознесенский собор одноимённого мужского монастыря, 1852 г., две церкви Сретенского женского монастыря – Рождества Богородицы, 1854–1857 гг. и Сретения Господня, 1870 г., утр.; Казанский собор, 1872 г.).
В панораме ориентирами служили в Центральном посаде – кремль и Казанский собор, в Ильинской слободе – Ильинская церковь.
Со строительством железной дороги, а затем первого железнодорожного моста через Волгу темпы развития города существенно возрастают. В 1897 г. городское население составляет 32 377 чел. Сызрань становится самым крупным уездным городом России и крупнейшим в Поволжье перевалочным пунктом, где осуществлялась перегрузка товаров с речного на железнодорожный транспорт. Для этих целей Товариществом братьев Нобелей (один из троих братьев Альфред был учредителем известной Нобелевской премии) в пригороде Сызрани размещены ёмкости для временного хранения бакинской нефти.
В городе были построены две железнодорожные станции: 1) в центральном посаде – Сызрано‑Вяземской железной дороги (Сызрань – 1); 2) в Ильинской слободе – Московско‑Казанской железной дороги (Сызрань – 2). Это ускорило в значительной мере темпы роста тех двух частей города, где оказались расположены станции. В результате Покровская слобода срастается с Ильинской, а Преображенская – практически замирает в своём развитии. Границы города расширяются до железной дороги в Центральном посаде, где вокруг вокзала формируется новый жилой массив, до ул. Ильинской в Ильинской слободе, в Преображенской – до ул. Куликовской (ныне ул. Ленина). В настоящее время по этим улицам, а в Преображенской слободе даже дальше, проходят утвержденные границы исторического центра города. Границы целостной исторической среды при этом значительно меньше.
Новый крупный район «Новая линия» формируется в направлении Сызрано‑Вяземской железной дороги (1874 г.) по ул. Московской, которая выводила к вокзалу. Быстрый рост этого района вызвал необходимость составления в 1893 г. нового плана города. Так же, как в Самаре, начинается благоустройство улиц, разбиваются новые парки и скверы. В 1901 г. был заложен парк в границах улиц Красногорской, Реальной (ныне ул. Дзержинского) и Почтовой (ныне ул. Победы) – Александровский парк (позднее парк им. Сталина, ныне парк им. Горького). Рядом с Кузнецкой пл. организован городской сад «Эрмитаж» (ныне «Детский парк»), другой городской сад находился на территории кремля и назывался «Козий сад» (вырублен в советское время).
К нач. XX в. Сызрань занимает четвертое место в России по переработке зерна, уступая Саратову, Нижнему Новгороду и Самаре. Образ города формируют паровые вальцовые мельницы купцов Стерлядкина (1907 г.), Пережогина (1896 г.), Цветкова (1898–1907 гг.), Чернухина (1907 г.). Изменения проявились также в расширении диапазона функций и осуществлении медленного перехода от образцового, анонимного строительства к стилевой, авторской архитектуре. Влияние позднего классицизма на каменную архитектуру города было незначительным. Сегодня только вокруг кремля по улицам Советской, Ульяновской и переулкам Достоевского, Берлинского можно увидеть здания классических пропорций с простым лаконичным декором. Мало распространённым оказывается использование мотивов неорусского стиля в каменной архитектуре Сызрани. В целом стилистика аналогична самарской, однако эклектичной застройки значительно больше, модерн же был достаточно редким явлением. Историческую среду преимущественно формируют гражданский, социо‑духовный и хозяйственно‑экономический компоненты.
Здания в рассматриваемый период в Сызрани строятся либо в кирпиче, либо в дереве; смешанный каменно‑деревянный тип построек, как в Самаре, не получает широкого распространения. За счёт миграции сельского населения в город для работы на промышленных предприятиях быстро разрастаются рабочие окраины. Их застройка ведётся по принципу деревянных сельских усадеб.
Гораздо дольше, чем в Самаре, по центральным улицам сохраняется деревянная застройка, которая составляла 70 % от общего числа зданий. Этим объяснялись частые опустошительные пожары (1833 г., 1906 г.). Значительная часть застройки, а именно 126 кварталов из 161, выгорела в результате пожара 1906 г. Однако и после этого застройка пригородов и Преображенской слободы оставалась деревянной, одноэтажной. Для восстановления города после пожара 1906 г. были приглашены мастера Ярославской, Костромской, Нижегородской школ, которые владели такими архитектурными стилями, как необарокко и неоклассицизм, нашедшими преломление в творчестве мастеров‑плотников. Благодаря этому уровень художественной техники деревянного зодчества в Сызрани был намного выше, чем в Самаре. Сызрань стала редким примером единовременной застройки, когда разнообразие достигалось благодаря творческой манере мастеров из разных уголков страны. В деревянной архитектуре наблюдается также следование традициям неорусского стиля, который испытывает становление в России после крестьянской реформы. От Самары деревянную архитектуру Сызрани отличает преобладание одноэтажных построек и отсутствие эркеров и ризалитов с многогранными башнеобразными завершениями. Силуэты зданий завершаются светелками (ул. Ульяновская, 20; пер. Разрезной, 7), кокошниками (ул. Новая, 71) или щипцами (ул. К. Маркса, 63).
В деревянной архитектуре Сызрани можно выделить несколько тенденций:
1) подражания русскому барокко XVII в. с использованием языческих мотивов в резьбе (в Ильинской слободе – ул. Тимирязева, 90, ул. Интернациональная, 44, ул. Урицкого, 21 и ул. Плеханова, 6; в Центральном посаде – ул. Ульяновская, 62, ул. Победы, 36 и 64, ул. Кирова, 35, ул. Кирова, 42);
2) традиционного для Сызрани следования древнерусским канонам, восходящим к архитектуре русского Севера (пер. Волжский, 24, 26 и 28);
3) компиляции традиционных и привнесённых приезжими мастерами приёмов (пер. Пролетарский, 14, 16 и 18);
4) деревянного модерна с особняковыми, многоплановыми композициями и теремными силуэтами (дом городничего Чернухина по ул. Свердлова, 2; дом почётной гражданки Е.П. Маркушиной, ул. Советская, 87).
Уникальными можно считать дома со светёлками, декор которых выдержан в барочной стилистике (например, ул. Ульяновская, 20). Сызрань длительное время была городом исключительно с русским населением, в отличие от многонациональной Самары. Поэтому в деревянном зодчестве преобладают стилистика и мотивы русской архитектуры.
Центром города в Центральном посаде является по‑прежнему продольная ул. Большая (ныне ул. Советская), застройка которой была каменной и имела репрезентативный вид. На ул. Большой располагались здания: Земской управы (ул. Советская, 83), Городской управы (ул. Светская, 47), реального училища, где учился А.Н. Толстой (1873 г., ул. Советская, 81), городского банка и ломбарда (арх. Э.Л. Цадик, ул. Советская, 41), торгового дома А.Н. Пермяковой и сыновей (ул. Советская, 26), первой женской гимназии (ул. Советская, 45), торговых рядов, магазинов, гостиниц «Европейская» И.В. Иванова (ул. Советская, 17), Кураева (ул. Советская, 11), «Батум» (ул. Советская, 5), «Центральная» и др. Так же, как в Самаре, образ города определяют жилые дома купцов I–II гильдии: С.А. Стерлядкина (1908–1914 гг., ул. Советская, 6); А.А. и Н.А. Сыромятниковых (1910 г., ул. Советская, 44); С.И. Мясникова (1909 г., ул. Советская, 42).
В Ильинской слободе главной была поперечная ул. Ильинская (ныне ул. Интернациональная), её застройка преимущественно жилая, деревянная, исключение составляли каменные здания церкви, мельницы и ряд построек общественного назначения. По продольным улицам Симбирской (ныне ул. Ульяновской) и Казанской (ныне ул. К. Маркса) чередовались каменные и деревянные здания.
Элементами планировочной структуры регулярной Сызрани служат:
1) в Центральном посаде – перекресток ул. Большой (ныне ул. Советской) с ул. Успенской (ныне ул. Федина) и узел‑площадь при Успенской церкви (ныне сквер и военный мемориал); а также перекресток ул. Симбирской (ныне ул. Ульяновской) и ул. Реальной (ныне ул. Дзержинского) и узел – Кузнецкая торговая площадь с храмом и зданием Сызранской земской управы (ныне сад им. Ленина);
2) в Ильинской слободе – перекрёсток ул. Щепалинской (ныне ул. Тимирязевской) и ул. Киреитовской (ныне ул. Крупской) и узел – Щепалинская пл. (ныне сквер им. Тимирязева), которая предназначалась для торговли щепой и дровами;
3) в новом массиве застройки в районе вокзала (Сызрань – перекрёсток ул. Торговой (ныне ул. Челюскинцев) с ул. Мещанской (ныне ул. Октябрьской) и узел – площадь Петропавловской церкви.
В неоднородной исторической среде регулярной Сызрани выделяются следующие морфотипы:
1) Центральный посад, отличающийся каменной одно‑ и двухэтажной репрезентативной застройкой вдоль протяженных продольных улиц и коротких переулков;
2) Ильинская слобода с чередующейся каменной и
деревянной одно‑ и двухэтажной застройкой;
3) Преображенская слобода и пригороды, где только общественные здания были выполнены в кирпиче,
а застройка представлена одноэтажными усадьбами
крестьянского типа. Аналогичную застройку имели пригороды в Центральном посаде и Ильинской слободе.
В регулярной Сызрани по первому плану предполагалось такое же, как в Самаре, деление квартала на
16 домовладений. Различаются следующие морфотипы исторической среды кварталов: 1) репрезентативной застройки, расположенной в Центральном посаде, где преобладают каменные здания, а деление квартала на домовладения сохраняется согласно конформированному плану города и здания широкими фасадами выходят на улицу; 2) смешанной застройки, находящейся в Ильинской слободе, где встречаются каменные и деревянные здания, а членение квартала сильно измельчается;
3) деревянной застройки, которую можно наблюдать в Преображенской слободе, а также на периферии Центрального посада и Ильинской слободы, где членение квартала значительно мельче.
Ставрополь‑на‑Волге (ныне Тольятти) не имел такого потенциала развития, как Самара и Сызрань. Пристань могла использоваться только сезонно, преимущественно весной, поскольку город был расположен не на самой реке, а не её протоке. Кроме того, Ставрополь остался в стороне от железной дороги. На протяжении всего рассматриваемого периода Ставрополь‑на‑Волге являлся уездным городом, его развитие было поступательным, но относительно медленным. В 1842 г. по указу Николая I калмыков переселяют в Оренбургские степи и Ставрополь становится русским городом. Сюда постепенно перемещаются мещане и крестьяне, а также обедневшее дворянство из центральных губерний. После переселения калмыков численность населения города значительно снижается и к 1859 г. достигает 2269 чел. К 1916 г. число жителей Ставрополя составляло 5974 чел.
Длительное время в городе был только один купец первой гильдии.
Практически весь рассматриваемый период XIX – нач. XX вв. город развивается по регулярному плану, конформированному в 1806 г. императором Александром. Согласно плану обе слободы – Солдатская и Купеческая – были объединены, город обнесён единой линией вала и рва. Ставрополь получил компактный план, за пределы которого застройка к нач. XX в. вышла незначительно.
В геометрическом центре города размещается новый узел, бывшая крепость остается несколько в стороне. Продолжается развитие также прежних узлов и осей. К пер. пол. XIX в. относится основание одного из современных районов Тольятти – Комсомольского. Его история восходит к 1827 г., когда граф В.Г. Орлов перевёз своих крепостных крестьян из Карсунского уезда в окрестности Ставрополя‑на‑Волге, где было образовано с. Кунеевка, переименованное позднее в посёлок, потом присоединенный к городу.
Застройка в слободском пригороде, занимавшем основную часть территории Ставрополя, преимущественно оставалась деревянной, дома располагались по красной линии, а обширная внутриквартальная территория, в
отличие от Самары и Сызрани, имела сельхозназначение. На фотографиях XIX в. можно увидеть не свойственную для других городов Самарского Поволжья разреженную застройку. Повышение капитальности застройки, расширение диапазона функций и переход к стилевой
архитектуре осуществлялся крайне медленными темпами. По характеру среды Ставрополь напоминал поселение сельского типа.
В 1893 г. А.Н. Наумов, почётный гражданин Ставрополя, писал, что несмотря на своё достаточно древнее происхождение, в допетровскую эпоху Ставрополь «представлял собой по виду скорее большое село, чем город». В центре города высился собор, около него – двухэтажная, каменная тюрьма, а рядом с ней – большое здание Ставропольского уездного съезда. Остальная часть города «представляла собой ряд низеньких одноэтажных домиков, редко каменных – больше деревянных, и лишь на окраине виднелась деревянная пожарная каланча». Лет через пять появилось в центре города еще одно двухэтажное кирпичное здание, принадлежавшее уездной земской управе.
Каменными в Ставрополе были храмы, общественные здания и некоторые из городских усадеб на центральных улицах бывших слобод. Распространённым был смешанный, каменно‑деревянный тип дома, который начинает использоваться не только в мещанской и крестьянской застройке, как в Самаре, но и в купеческой стилевой
архитектуре (например, дом купца И. Дудкина в духе романтического модерна). Смешанный тип постройки
мог быть получен не только за счёт каменного низа и
деревянного верха, как в Самаре, но и за счёт деревянных двухэтажных пристроев к каменному ядру здания, где обычно размещался входной блок (например, санаторий «Лесное»). Часто каменным был только главный фасад
здания, что служило свидетельством невысокого достатка горожан.
Для регулярного Ставрополя сложно составить сколько‑нибудь объективные представления о его исторической среде, так как большинство построек было демонтировано перед затоплением в результате строительства Волжской ГЭС.
Самые простые деревянные дома крестьянского типа были перемещены на новое место, например, дом купца Субботина (1859 г., ул. Комсомольская, 97), перенесённый с ул. Посадской; жилой дом по Комсомольской, 14 с резьбой, напоминающей восточную вязь. Они образовывали целые фрагменты застройки в западной части центрального района Тольятти. На новое место был перевезен
«Домик Репина», где в 1870 г. жил и работал над материалами к картине «Бурлаки на Волге» И. Репин (пр. Репина, 8). Единственными зданиями, сохранившимися на своих прежних местах, были комплекс из шести корпусов Земской больницы (1902 г., пос. Портовый, ул. Нагорная, 1а)1⁵ и главный корпус санатория «Лесное» (1910 г., Лесопарковое шоссе, 2, рек.).
Планировочная структура города была дополнена ул. Набережной, выходящей на пристань. В исторической среде регулярного Ставрополя выделялись такие
морфотипы:
1) центральный слободской, расположенный вокруг центральных улиц города, где наблюдается чередование деревянной, смешанной, реже каменной одно‑ и двухэтажной застройки, на фоне которой выделялись каменные общественные здания;
2) пригородный слободской, где располагались деревянные усадьбы крестьянского типа с большими возделываемыми земельными наделами, развитыми в глубину квартала.
В регулярном Ставрополе по первому конформированному плану предусмотрено деление квартала на 12 домовладений [37, л. 2], что объяснялось необходимостью размещения огорода за домом. На территории города выделялись такие типы застройки: 1) смешанная застройка, где чередовались деревянные и каменные дома;
3) негородская застройка с деревянными домами по периметру квартала и огородами внутри. Последний тип
застройки был преобладающим. Плотная репрезентативная застройка, формирующая единый фронт квартала, отсутствовала.
Итак, вектор развития исторической среды изнутри определяет купеческое сословие, поддерживаемое мещанами и крестьянами, вовлечёнными в торговлю. Иной слой населения – мелкопоместное дворянство – был в регионе в этот период малочисленным и не мог оказать существенное влияние на образные характеристики среды.
